* * *
Звучала музыка оркестра,
Устало ухал барабан.
Веселью не хватало места,
А время плакало от ран.
Я помню первый год Победы -
И смех, и горе без прикрас,
А в снах ещё стреляли деды,
Которых нету среди нас.
Они, познавшие окопы,
Не верили потокам фраз.
Война сидела в них глубоко,
И не понять им было нас.
Мы, обобщив бои и даты,
Показываем жар и пыл.
А бой для каждого солдата
Всегда отдельной датой был.
Мы бредим только героизмом,
Для нас велик Герой-солдат,
А все затоптанные жизни
Проходят мимо этих дат.
О них нам помнить запретили,
Для нас их вовсе даже нет.
Они костями умостили
Дороги будущих побед.
И каждый этот день заветный
Я помянуть достойно рад.
Их, всех погибших, незаметных,
Пропавших без вести солдат. * * *
Не ржавеют осколки в теле,
Не дают отдохнуть душе,
Хоть они в своём черном деле
Позабыли войну уже.
Им ничто ни года, ни даты,
Они могут убить бойца,
Но горячая кровь солдата
Будет битву вести до конца.
Радость в сердце твоё заглянет,
Иль приснятся лихие сны,
Всё живёт и живёт в ветеранах
Неутихшая боль войны.
Пусть другая у вас забота,
Каждый жизнью живёт своей.
Не кончается, нет, работа
Тех военных госпиталей. * * *
Мы теперь, друг, такие спокойные,
Уже нечему больше седеть.
И на нашу походку нестройную
Иногда даже больно глядеть.
Ордена, что когда-то нас славили,
Своей тяжестью тянут к земле.
нас здоровье и годы оставили
И, как водится, дело к зиме.
Где гвардейская удаль, где выучка?
Лишь вослед с фотографий глядят.
А дела, как от бублика дырочка -
Сто болезней под сердцем галдят.
А ведь были отважными, смелыми.
Даже пуля таких не берёт.
Это мы под бомбёжкой, обстрелами
Изломали фашизму хребёт...
Недодали нам ласки и почестей,
Только мы не жалеем о том.
Одного нам сейчас очень хочется -
Не судите о деле святом.
Не копайтесь руками нечистыми,
Не копите напрасной молвы.
Если мы не добиты фашистами,
Так зачем добиваете вы?
Горько жили, но жили красиво,
Выполняя и долг, и приказ.
Мы вручили вам нашу Россию,
Что построите, спросится с вас.
Что за надпись в раю над воротами?
Спросим мы командиров своих.
Не глумитесь над павшими ротами!
Мы же снова вливаемся в них.
Мы винтовки с собой прихватили,
Скатки, словно никто не снимал.
- Что ты смотришь? Подвинься, Василий,
Я с Серёгою рядом стоял.
Но пока ещё всё же живые.
Как ни жаль - наши дни сочтены.
Здесь мы вам надоели, чужие.
Так вернёмся в объятья войны. * * *
Я помню, падали солдаты,
Я помню, плавилась броня.
Теперь всё в прошлом, только даты,
И память, что сильней меня.
Ушли, как летние туманы,
Растаяв в солнечном тепле,
И так же тают ветераны -
Их так немного на земле.
Они беспомощны, как дети.
Ты их вниманием согрей.
Когда-то не было на свете
Солдат отважней и храбрей.
Не поняли уроков люди,
и разум покидает мир.
Ничто рассудок не осудит,
Когда в почёте злой кумир. Победа
Не оседала пыль,
Чадил Берлин пожаром.
Тяжелой поступью
В броне и без брони
Шла прямо по домам и тротуарам
Уверенно Победа в эти дни.
И походили площади на свалки,
Куда свезли фашистские кресты.
Штандартов обгоревших палки
Торчали, как костлявые персты.
И вот она – святая дата,
Наполненная счастьем до краев.
Стреляли вверх восторженно солдаты,
Не чувствуя усталости боев.
Еще потерь лежали тени,
Но обнимал сосед соседа.
Неслось над нежностью сирени
Одно лишь слово мощное –
ПОБЕДА! * * *
От полка меньше роты осталось.
Не солдаты - сплошные бинты.
Только знамя полка колыхалось -
Значит, с честью мы всё же на ты.
Нас помоют, подлечат, пополнят,
Не считая потерь, встанет полк.
Мы обязаны долг свой исполнить -
Перед Родиной, семьями долг.
Только как бы война ни ломала,
Ни кромсала живые тела,
Помню, как ты меня целовала,
Там черемуха в мае цвела.
Только рок сединою нас тронул,
Кто накликал нам эту беду?
Эти скромные кисти черёмух
Выживать помогают в аду. * * *
По дорогам войны
Мы шагали, голов не считая.
До заветной весны,
До победного, тёплого мая.
Каждый помнил приказ,
Да гудели уставшие ноги.
Отвернулись от нас,
Отреклись даже добрые боги.
А ведь были нужны,
А ведь мы их молили,
Но в горячке войны
ни сердец, ни души не щадили.
Нашу нежную плоть
Сокрушали снаряды и мины.
Пожалел ли Господь,
Что творил нас когда-то из глины?
Накалялся металл,
Поражая нас снова и снова.
Словно дьявол искал
В нашем теле булатной основы.
Кто-то крылья имел,
Словно ангел, трепещет в полёте,
Кто бронёю горел
В танке тесном, лихом самолёте.
И горела броня,
Как простая сухая фанера.
От такого огня
Уберечь нас могла только вера.
С ней мы шли по войне,
С ней мы мёрзли в окопах.
И теперь в каждом сне
Я стою на пылающих тропах. * * *
Застарелые раны, фронтовые рубцы
И глядят, как с экрана, с фотографий бойцы.
Может, кем-то забыто злое время атак,
На шинели пробитой вечной доблести знак.
Вспоминают солдаты свою роту, свой полк,
Где остались ребята, выполнявшие долг.
Время чтит ваши раны, помнит доблесть побед,
Но зачем ветераны покидают совет?
Под Смоленском и Прагой спят друзья в тишине.
Небо кроет, как флагом, всех погибших в войне.
Разве легче им было умирать молодым?
Плыл над братской могилой чёрной копоти дым.
Перед вечностью встанут фронтовые друзья,
Пусть награды достанут, а иначе нельзя.
Следом памяти злейшей в наши светлые дни
В голове поседевшей жив осколок войны.
* * *
На зарю, подёрнутую инеем,
Черный дым ложится как загар.
Я давно не видел неба синего -
Всё бои да тлеющий пожар.
Даже солнце нас уже не радует,
Хоть пехоте с солнышком теплей,
Но глядит простреленная радуга
В чёрный лик израненных полей.
Мы не знаем, как дожить до вечера,
Нам до смерти, может, полчаса,
Но в ветвях берёзы искалеченной
Славят чётко птичьи голоса.
Посекло осколками и пулями,
Всё живое прячется в ветвях.
Не убиты, просто все уснули мы
На чужих расстрелянных полях.
Здесь заря не кажется нам розовой
И трава не шелковится тут.
Я Россию помню всю берёзовой,
Но не знал, что здесь они растут.
И не лезь с пустыми разговорами,
Кто и в чём тут, братцы, виноват.
Вся она с такими же узорами,
Да вот сок немножко горьковат.
Только что же с памятью поделаешь
Что бушует в сердце молодом?
Вижу ночью я берёзы белые,
Только те, что над моим прудом.
Только те, что за окном у матери
В тишине сторонушки родной.
Сколько здесь мы времени потратили,
Но сегодня наш последний бой.
Сколько я похоронил товарищей,
Если всех поднимешь – встанет рать
Средь боёв, разрухи и пожарищей,
Но как жаль сегодня умирать.
Все мы скоро будем позабытыми,
Все уйдём в далекие миры,
Но остались песни неубитыми
Фронтовой израненной поры.
* * *
Как печальный праздник по солнечной весне
Скачет, словно всадник, память о войне.
Листья обрывает острие клинка,
Шпора раздирает мыльные бока.
По полям усталым слышен стук копыт,
Ветеранам старым раны бередит
Колоты и рваны, с пулями, без них.
Стонут ветераны, время помнит их.
* * *
Во глубине ржаного поля
Я, взрывом брошенный, лежу.
Ах, сколько приходило горя
На это поле и межу!
Его выталкивали кони,
И суховей его морил.
Он на кровавом небосклоне
Горячим облаком пылил...
С обугленных колосьев хлеба
Я умирающе смотрю
На опрокинутое небо
И на усталую зарю.
И нет конца людским разборкам,
А значит - горю края нет.
Колосья догорают горько,
И застилает дымом свет.
* * *
Разве наша вина в том, что мы постарели,
Потускнели глаза, и согнулась спина?
Но мы брали Берлин и себя не жалели,
Отдавая Победе все, что было, сполна.
Мы прошли, не спеша, по дорогам Европы.
Но в солдатском строю не ходили вожди.
Это наша душа отправлялась в окопы,
Под снега декабря и апреля дожди.
Обломали кресты на могилах на братских
В радость тем, кто цветов не положил сюда,
Кто карьеру лепил на крови и на бедах солдатских.
Разве наша беда, что их много всегда?
Снова где-то ветра запах смерти разносят,
И зубами вампир горло детское сжал.
Сделав хищный оскал, нож над детством заносит,
И невинный старик, с пулей встретившись, пал.
* * *
На фоне сразу двух веков
Через излишнюю ученость
В глазах несчастных стариков
Сквозит тоска и обреченность.
Что стоят достиженья, люди,
И пыль космических дорог,
Когда отдавший людям годы
Вчера поужинать не мог?
Средь гор колбасных и вина,
Цветных и радужных картинок
Войну прошедший старина –
Голодный, как его ботинок. * * *
Строгая тишь у могилы солдата.
Ветви склонились, листвой шевеля.
Первая дата, последняя дата,
А между ними разливы огня.
Только зарницы, как отзвуки боя,
Тьму освещая, полощут вдали.
Это, как боль над солдатской судьбою,
Память, витая, зовёт в ковыли.
Кровью залитые, солнцем сожжёны,
В копоти чёрной метёлки стоят.
Тихо взывают солдатские жёны,
Пряча за болью тоскующий взгляд.
И, непришедшие, вы победили,
Славы своей не изжив за века.
Мы вас в суровый гранит нарядили.
Вечностью дышит простая строка. * * *
Стою над братскою могилой,
А рядом стелется ковыль.
Здесь люди словно оживили
Шагнувшую в бессмертье быль.
Хоть от суровой этой были
Ушли мы далеко вперёд,
И лишь ромашки на могиле
Напоминают каждый год
О тех, кто славою покрыты,
Срослись с прохладою земной,
Они не просто так зарыты,
А похоронены войной.
И значит - как бы не шагали,
Мы под одним шагаем флагом.
И чтобы все об этом знали,
Свой шаг сверяем мы с их шагом. * * *
Опять весна взрывает почки,
и зелень стелется ковром.
О, эти майские денёчки
Пылают памяти костром!
Солдаты плакали, как дети,
Воспоминания тесня,
И сколько б ни прожил на свете,
Нельзя забыть такого дня.
Май, сорок пятый над фронтами
Последним залпом отгремел,
И над парящими мечтами
Лучами яркими горел.
Не враз поверили солдаты,
Что так закончилась война.
Сынок, запомни эту дату,
Она не просто нам дана.
Она далась такой ценою,
Что не восполнить нам потерь.
Вся жизнь разделена войною,
Но что поделаешь теперь?
Да, мы на мировом погосте
Среди могильной тишины
Разделим всё на до и после
Проклятой, яростной войны.
Мы восстановим даже краше,
Что было в пепле и золе.
Но главная заслуга наша -
Не дали умереть земле. * * *
Голосила ночь февральской вьюгой,
Мёрз в окопе боевой дозор.
Прижимаясь к стынущему другу,
Я не смел затеять разговор.
Мертвым глазом заблестит ракета,
Пробиваясь сквозь снегов наплыв.
Только злее, потревожен светом,
Бился ветер, яростно завыв.
Да, зима в России не гостинцы.
От такой немыслимой пурги
Промерзали лихо пехотинцы,
Замерзали до смерти враги. * * *
С железом сравнивая волю,
Когда колонны танков шли,
Стоял боец на бранном поле
От крови ржавый, весь в пыли.
Держал последнюю гранату,
Дороже золота она.
Здесь бесполезны автоматы,
Здесь пушка добрая нужна,
Чтоб по броне прямой наводкой,
Тогда и танк не добежит,
Но, словно захлебнувшись водкой,
Та вверх колёсами лежит.
Вокруг неё, как с перепою,
Расчёт улёгся на траве.
Закрыли пушечку собою
И дремлют с дыркой в голове.
А танк катился налегке,
Война для танка - просто будни.
Но тот, с гранатою в руке,
Страшнее грозного орудья. * * *
Кинжально садят автоматы,
Лежим, голов не оторвать.
А мы в ответ их только матом,
И больше нечем поливать.
Сурова истина, но вечна,
Её пером не обойдёшь,
Скрывать её бесчеловечно
И оправданья не найдёшь.
Так в сорок первом, только грудью
Да криком стонущим - держись!
Всем было больно, было трудно,
В груди одна ведь только жизнь.
Несли нас ноги, как-то прежде,
То, что не высказано вслух,
И взгляд случайно-безнадежный
В незащищённости старух.
Оставленные пепелища,
Горячих вёрст чадящий дым.
И вот, плетёшься, словно нищий,
Бедой и голодом гоним.
О чём те взгляды говорили,
Стыдясь, читаем на бегу:
"Мы вас поили и кормили,
А вы отдали нас врагу".
И всё же взглядам строгим внемля,
Назло беде, назло разрухам
Мы воротили эти земли,
Но не вернули долг старухам. http://feofan-lipatov.narod.ru/poetry-war.htm
|
